Небо сгущается, небо большое и сильное, нам с небом не справится

Нам бы справиться с усталостью и страхом перед будущим.

Страх- самое главное, что приводит к Богу и уносит от него.

Но только, когда Он поселяется в наших сердцах, страх уходит.

И это прекрасное чувство. Каждый раз, когда происходит что-то ужасное, когда будто большая черная дыра зла засасывает в себя всю надежду, силу и радость, и остается одна пустота, Иисус взмахом руки стирает ее, всю эту огромную дыру. И вокруг остается на месте нее чистое небо.

Я так влюблена, я так радуюсь.

И вспоминаю детскую песню:

 

 

 

Я радуюсь, что ты живешь на свете,

Поешь, мечтаешь, так же как и я,

Что нас не сломит самый сильный ветер,

И мы с тобой хорошие друзья, мммм,

И мы с тобой хорошие друзья.

 

 

 

Я вижу дальнюю звезду.

Звезду любви,

Она горит.

 

 

 

Я радуюсь, что я могу молиться.

И о тебе и обо мне пред Ним, мой друг.

Могу в молитве с чистым небом слиться,

И ясно видеть вечности огни, ммм.

И ясно видеть вечности огни.

 

 

 

Я вижу дальнюю звезду.

Звезду любви,

 

Она горит.

 

 

Иногда нападает такая нежность несусветная, бархатом покрытая, обрызганная цветочными духами.

Иногда так хочется зарыться носом в Ваше плечо и говорить стихами, цитировать все самое прекрасное, написанное когда-либо.

Если можно было бы, я бы пожелала выучить наизусть все стихотворения великие.

И было бы мое сердце такое пылкое, такое возвышенное этими строками.

Иногда так приятно быть слабой, мечтать и бездельничать, наслаждаясь свежим весенним солнцем, все проблемы сгорают вместе с носом и плечами.

 

 

Я взбиваю подушку мычащим «ты»,

За горами, которым конца и края,

В темноте всем телом твои черты

Как безумное зеркало повторяю.

 

2977

 

Всякое было. Если очистить от пыли старые записи наивных жалящихся дневников, то можно найти много неподдельной девчачьей боли. У каждой из нас. Только некоторые любят сохранять эту память, записывая где-то, а потом будто маленький садомазохист, перечитывать и хныкать.

Тяжело, наверное, поэтам. У них каждый альманах, каждая строчка, неимоверно талантливо написанная, обязательно страдальческая. Никак иначе.

Расставанья- привычное дело для всех людей, пусть не бесконечные, но тянущиеся. Расставанья сеют новые чувства и мысли, они решают судьбы. Скоро меня тоже ждет такое маленькое расставанье, мне только нужно зажмуриться и сильно-сильно поверить, что это только для будущего самого большого счастья.

 

 

 

 

 

А я в таком крошечном сердце,
Спрятал такое большое чувство.

 

Девушки с толстыми подмышками и с угрозой раннего атеросклероза 
Прыгают и поют хором с футбольными болельщиками на матче
С надеждой, что кто-то их них сегодня ночью их отымеет, а, может, потом перезвонит.

Вечерами по улицам ходят молодые родители
И шепотом ненавидят свою жизнь, своего супруга и хныкающее нечто в коляске.

В преклонном возрасте женщины, позабывшие, что такое менструация,
Считают смыслом своего оставшегося существования унижение юных девочек с упругими грудями,
Ведь что такое сиськи и ошибки молодости, кода есть опыт, накопленный с годами, хранящийся в полупустой, пропахшей старостью голове.

Одинокие люди, тонны одиноких людей
Почти прижимаются лицом своим к твоему лицу, чтобы их заметили,
Следят за модой, новостями, сплетнями и внешностью
И слишком сильно любят себя, чтобы выбраться из этого одиночества.

А дети в приютах лучше всего знают, что такое родители и их любовь из-за неимения всего этого,
И что такое друзья, из-за того, что только в детдоме друзья действительно рядом, они действительно понимают, ведь нет другого выбора.

И причина войны у каждого разная, а смерть у всех одна.

Наверное, это модно,- говорить, что раньше все было по-другому, и было все гораздо лучше.

И любили люди по-другому, любили люди особенно красиво, утонченно и ярко.

Но даже не так давно, более счастливые были люди вокруг меня.

Раньше вечерами прогуливаться было приятнее, свобода детства придавала этим прогулкам непередаваемый шарм.

Раньше еда была вкуснее, которая появлялась волшебным образом из кастрюли с плиты, в твою тарелку ее трепетно накладывала мама.

И вы говорили «мама» совсем по-другому, будто лучше всего понимали значение.

Вы, мои так быстро повзрослевшие друзья, наражавшие нелюбимых детей, набравшие неподъемные кредиты, накупившие такую гору ненужных вещей, которые мелко-мелко нарезают фрукты и овощи, при движении машины кивают вверх-вних, подогревающие полы в коридоре, вы более не скучаете по мне.

Мои старые друзья, забывшие наши ночные обещания всегда-всегда дружить, съезжаться со всего мира, прощать и ждать.

 

 

 

Как дела у вас этим холодным вечером?

 

Человеческий мозг 
функционирует так, чтобы мы не думали о смерти и не боялись жить.
Ежесекундно 
в между его структурами протекают медиаторы счастья:
серотонин, эндорфин, норадреналин.
Но при этом они так же и тормозные медиаторы.
Они тормозят необходимую прыткому уму желание познать все, 
докопаться до истинного смысла бытия.
Именно они заставляют наш мозг работать всего на двадцать процентов, 
а иначе мы бы сошли с ума.
Но если серотонина чуть меньше, 
начинается депрессия.
И нам грустно и постоянно хочется покончить с этой грустью, просто быть другими.
И эта грусть не вызвана увольнением, расставанием с любовником или переездом.
Просто каплей серотонина меньше, 
и мозг наконец начинает работать, 
импульсы мелькают, все мелькают.
И, может, если бы не самоубийства, 
если бы не сумасшествия, 
мы бы смогли добраться до той самой истины, 
которую ищет изголодавшийся по серотонину мозг.

«Они, смутившись и испугавшись, подумали, что видят духа. Но Он сказал им: что смущаетесь, и для чего такие мысли входят в сердца ваши? Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня. И, сказав это, показал им руки и ноги. Когда же они от радости еще не верили и дивились, Он сказал им: есть ли у вас здесь какая пища? Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда. И, взяв, ел пред ними. И сказал им: вот то, о чем Я вам говорил, еще быв с вами, что надлежит исполниться всему написанному о Мне в законе Моисеевом и в пророках и псалмах». (Лк. 24, 36–44)

И «сказал им вторично: мир вам! как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас. Сказав это, дунул, и говорит им: примите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся».

 

Нам нечего больше бояться.

Ведь, как бы это ни звучало приторно, мы есть друг у друга, и теперь мы сильнее всех на свете.

Более того, мы сильнее всех обстоятельств, страхов и катаклизмов.

Мы переправимся через реку, мы спасемся от урагана, торнадо, цунами.

Мы теперь никогда не одиноки. Совершенно не о чем молчать, ничего не нужно бояться.

Ты объемлешь меня заботой.

Все вокруг завидуют нам, эту зависть можно почувствовать на себе взглядом.

Теперь никогда никто не будет верить в наше всепоглощяющее счастье.

Придумывайте нелепые истории, сплетничайте, мы за чаем обсудим это друг с другом.

Мы пригласим вас на пикник, где вы будете придумывать себе оправдание, себе и своему мирному одиночеству.

 

Я желаю всем большого-большого счастья, того, в которое вы не верите.

Человеческое тело прекрасно.

То тело, которое находится с природой во взаимопонимании.

То молодое тело, которое дышит широко, горячее и мягкое тело.

Прекрасная фигура, изящно с неимоверной скоростью несущаяся по миру.

Руки возносит над головой, ветер между пальцев щекочет.

Солнце переливается на коже, тепло румянит щеки, алмазы здоровья блестят в глазах.

Гордитесь человеком за то, что он чудесен.

Идеально придуманное создание, в котором все работает во благо, где все создано для движения, стремлений и красоты.

Мы любим души друг друга, но невозможно отрицать, что уникальный блеск очаровательной души подсвечивает кожу изнутри, привлекая и завораживая, влюбляя.